Неточные совпадения
— Нет, я не
хочу замуж, — низким, грудным голосом говорила она, — я
буду актрисой.
— И все вообще, такой ужас! Ты не знаешь: отец, зимою, увлекался водевильной
актрисой; толстенькая, красная, пошлая, как торговка. Я не очень хороша с Верой Петровной, мы не любим друг друга, но — господи! Как ей
было тяжело! У нее глаза обезумели. Видел, как она поседела? До чего все это грубо и страшно. Люди топчут друг друга. Я
хочу жить, Клим, но я не знаю — как?
— Если вы меня не
хотите видеть, то увидите удивительную
актрису, — отвечая на смысл его слов, сказала Mariette. — Не правда ли, как она хороша
была в последней сцене? — обратилась она к мужу.
Тогда на месте А. А. Волкова, сошедшего с ума на том, что поляки
хотят ему поднести польскую корону (что за ирония — свести с ума жандармского генерала на короне Ягеллонов!),
был Лесовский. Лесовский, сам поляк,
был не злой и не дурной человек; расстроив свое именье игрой и какой-то французской
актрисой, он философски предпочел место жандармского генерала в Москве месту в яме того же города.
Ведь вся эта нескладная театральная суматоха и всеобщая путаница являлась только живым сколком и продолжением того, что считалось за действительность в господском доме; те же декорации и кулисы, тот же оптический обман на каждом шагу и только меньше фальши и лжи,
хотя актеры и
актрисы должны
были изображать совсем других людей.
— Вот об чем я еще
хотела вас спросить, — говорила между тем попадья, — в приходе у нас девушка одна
есть, лыщевского дворового дочка; так она в Петербурге у одной
актрисы в услуженье
была. Хорошо, говорит, в
актрисах житье, только билет каждый месяц выправлять надо… правда ли это?
Полина. Еще бы! Я какую
хочешь сцену сыграю, не хуже всякой
актрисы. Во-первых, нас дома к этому с малолетства приучили, а теперь я все сижу одна, работать-то скучно; я все сама с собою и разговариваю. Так научилась, что чудо. Только немного жаль его
будет.
Негина. Да нет, не разврат! Ах, какой ты! (Плачет.) Ты ничего не понимаешь… и не
хочешь меня понять. Ведь я
актриса, а ведь, по-твоему, нужно
быть мне героиней какой-то. Да разве всякая женщина может
быть героиней? Я
актриса… Если б я и вышла за тебя замуж, я бы скоро бросила тебя и ушла на сцену;
хотя за маленькое жалованье, да только б на сцене
быть. Разве я могу без театра жить?
Мольер. Я
хочу жить еще один век! С тобой! Но не беспокойся, я за это заплачу, заплачу. Я тебя создам! Ты станешь первой,
будешь великой
актрисой! Это мое мечтанье, и, стало
быть, это так и
будет. Но помни: если ты не сдержишь клятву, ты отнимешь у меня все.
Татьяна. Вы не замечаете, что мы с вами родственные души? Нет? Напрасно! Я
актриса, человек холодный, желающий всегда только одного — играть хорошую роль. Вы тоже
хотите играть хорошую роль и тоже бездушное существо. Скажите, вам хочется
быть прокурором, а?
Ее многочисленные почитатели, а может
быть и она сама, подумали, что Плавильщиков, находившийся не в ладах с Воробьевой,
хочет ее скабалировать, как тогда выражались, и выписал для этого какую-то провинциальную
актрису.
В ее игре, которая не успела сформироваться по образцам петербургских артистов,
хотя помещик два года водил в театр и учил своих главных актеров и
актрис,
было много естественности и неподдельного внутреннего чувства.
У меня не
было случая с ним познакомиться в те зимы,
хотя я посещал один музыкальный салон, который держала учительница пения, сожигаемая также страстью к сцене и как
актриса и как писательница. Она состояла в большой дружбе с семейством Рубинштейна (по происхождению она
была еврейка); у нее часто бывал его брат, в форме военного врача; но Антон не заезжал.
Ее считали кокоткой, — это
была ее профессия, — когда же
хотели выражаться о ней литературно, то называли ее
актрисой и певицей.
— Пока не надо, Андрюша… После, может
быть… а вы мне все узнайте хорошенько… Вот Пирожков
хотел; он добрый, но немного мямля… совсем не туда меня повез. Он знаком с
актрисой Грушевой.
Пирожков представился ей в эту минуту, его добрая усмешка, поощряющий тон, умные глаза сквозь очки. Она припомнила, что он весной, перед отъездом в деревню, рассказывал, какое жалованье получают теперь
актрисы в провинции, да не на оперетки только, — на драму, комедию, ingénues [инженю (фр.).]. Ему говорил в клубе член комитета. Он приводил цифры.
Есть актрисы — их несколько — меньше тысячи рублей в месяц «и слышать не
хотят».
— Я
хочу, — сказал он, — взять мелкую
актрису, «une cabotine» и сгруппировать около нее целый мир своеобразных типов, интересов, страстей и пороков. Моя ка-ботинка
будет воплощать в себе всю духовную и общественную сущность этой испорченной среды.
— Вы, ваше сиятельство, — начала она снова насмешливым тоном, — приехали в Москву полюбоваться, а может
быть и поухаживать за новою
актрисою, Пальм-Швейцарскою, и не ожидали, что встретите в ней дело ваших грязных рук, обманутую вами, когда-то любимую и любившую вас девушку… Вы вчера смутлись от неожиданности такой встречи… Я заметила ваше смущение и порадовалась за вас. Значит, у вас еще
есть совесть, и она способна
хотя временно просыпаться… Я от вас не ожидала и этого…
"Ваша матушка, — писала Надя, — сказала моему отцу, что если бы я действительно вас любила — я бы не выбрала сцены. Может
быть, и вы того же мнения, Заплатин? Но не следовало, кажется мне, говорить так моему отцу. Вы возвратили мне свободу, а я не
хотела фальшивить, не
хотела и ломать свою жизнь потому только, что вы не
хотите быть мужем будущей
актрисы.
— Не в состоянии я
буду мириться с тем миром, куда тебя тянет, Надя.
Хотя бы ты
была с талантом Дузе. Нельзя такому человеку, как я,
быть мужем
актрисы. Не свои мучения страшат меня, Надя, а то, что я тебе
буду вечной помехой. И вот видишь, не способен я в эту минуту ставить такой вопрос: либо я, либо твоя сцена. Я должен отказаться, а не ты.
Оставалась еще одна дорога, — дорога
актрисы, но Александра Яковлевна
была слишком благоразумна, чтобы решиться вступить на шатене театральные подмостки одинокой, беспомощной, беззащитной, и
была слишком самолюбива, чтобы обречь себя при подобных условиях на театральное «небытие» или, что тоже, на жизнь третьестепенной артистки, —
хотя следует сознаться, что поступление на сцену играло большую роль в составленном ею плане.
— Голубчик, — начала кланяться перед ним Дудкина, —
будь отец родной. Я только второй день как приехала и никого здесь не знаю. Без протекции. Вот тут
актриса у меня
есть знакомая, ее
хочу отыскать, да не знаю, где живет, Надежда Александровна Крюковская, она-то мне поможет…